Жалоба в Европейский Суд по правам человека должна касаться нарушения или нарушений одного или нескольких прав, гарантированных Конвенцией и (или) Протоколами к ней. Это прямо следует из текста статьи 34 Конвенции.
Конвенция и Протоколы к ней гарантируют соблюдение лишь небольшого числа прав, которые могут принадлежать лицу в соответствии с национальным законодательством.
Если соответствующее право гарантировано национальным законодательством, но не гарантировано Конвенцией и Протоколами к ней, с жалобой на его нарушение нельзя обратиться в Европейский Суд по правам человека. Например, Конвенция и Протоколы к ней не гарантируют права на получение жилья (статья 8 Конвенции гарантирует только право на уважение уже имеющегося у лица жилища), а также права на получение собственности (статья 1 Протокола N 1 к Конвенции гарантирует лишь защиту уже имеющейся у лица собственности).
Конвенция и ратифицированные Российской Федерацией Протоколы к ней гарантируют соблюдение только следующих прав и свобод.
1. Право на жизнь (статья 2 Конвенции).
2. Право не подвергаться пыткам, бесчеловечному и унижающему достоинство обращению и наказанию (статья 3 Конвенции).
3. Право не подвергаться рабству и принудительному труду (статья 4 Конвенции).
4. Право на свободу и личную неприкосновенность (статья 5 Конвенции).
5. Право на справедливое судебное разбирательство спора о гражданских правах и обязанностях лица и при предъявлении лицу уголовного обвинения (статья 6 Конвенции).
6. Право на то, чтобы уголовные законы не имели обратной силы (статья 7 Конвенции).
7. Право на уважение частной и семейной жизни, жилища и корреспонденции (статья 8 Конвенции).
8. Свобода мысли, совести и религии (статья 9 Конвенции).
9. Свобода выражения мнения (статья 10 Конвенции).
10. Свобода собраний и объединений (статья 11 Конвенции).
11. Право на вступление в брак (статья 12 Конвенции).
12. Право на эффективное средство правовой защиты от нарушений прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней (статья 13 Конвенции).
13. Право на защиту от дискриминации при пользовании правами, гарантированными Конвенцией и Протоколами к ней (статья 14 Конвенции).
14. Право на уважение собственности (статья 1 Протокола N 1 к Конвенции).
15. Право на образование (статья 2 Протокола N 1 к Конвенции).
16. Право на свободные выборы (статья 3 Протокола N 1 к Конвенции).
17. Право не быть лишенным свободы за долги (статья 1 Протокола N 4 к Конвенции).
18. Свобода передвижения (статья 2 Протокола N 4 к Конвенции).
19. Право граждан не быть высланными из своей страны (статья 3 Протокола N 4 к Конвенции).
20. Право на то, чтобы не быть подвергнутым коллективной высылке (статья 4 Протокола N 4 к Конвенции).
21. Право на процедурные гарантии в случае высылки (статья 1 Протокола N 7 к Конвенции).
22. Право осужденного за совершение преступления на пересмотр решения судом второй инстанции (статья 2 Протокола N 7 к Конвенции).
23. Право осужденного на компенсацию в случае судебной ошибки (статья 3 Протокола N 7 к Конвенции).
24. Право не подвергаться наказанию за преступление дважды (статья 4 Протокола N 7 к Конвенции).
25. Право на равноправие супругов (статья 5 Протокола N 7 к Конвенции).
26. Право на обращение с индивидуальной жалобой в Европейский Суд по правам человека (статья 34 Конвенции) и несколько других прав, связанных с действием Конвенции как таковой.
Право толкования Конвенции и Протоколов к ней на основании статьи 32 Конвенции принадлежит исключительно Европейскому Суду по правам человека. Соответственно, определение содержания каждого из прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами ней, находится в руках Европейского Суда по правам человека и реализуется им при вынесении решений по индивидуальным делам. Поэтому выявление того, затронуто ли в конкретной ситуации то или иное принадлежащее лицу право, гарантированное Конвенцией или Протоколом к ней, а если затронуто, то в каких именно аспектах, практически невозможно без обращения к практике Европейского Суда по правам человека. Более того, сам Страсбургский Суд не стоит на месте. С помощью своей практики он как с течением времени, так и применительно к отдельным государствам — членам Совета Европы постоянно расширяет или сужает содержание отдельных прав.
Жалобы на предполагаемые нарушения прав, которые не гарантированы Конвенцией и ратифицированными соответствующим государством Протоколами к ней, объявляются Европейским Судом по правам человека неприемлемыми ratione materiae (лат. «ввиду обстоятельств, связанных с предметом»), т.е. выходящими за пределы его предметной юрисдикции.
См. также раздел «Конвенционное право».
Метки компетенция Европейского Суда, критерии приемлемости жалобы в Европейский Суд, полномочия Европейского Суда
Моей маме 83 года. После смерти папы в 1997 году мне пришлось взять её к себе, т.к. она нуждалась в уходе. Несколько раз я с мамой приезжала в г. Вышний Волочёк, мамину квартиру, в которой проживала младшая дочь с семьёй. Мама из квартиры не выписывалась, а планировала жить в ней, т.к. все её родственники проживают в г. Вышнем Волочке. В сентябре 2009 года, после известия о том, что пока мама находилась у меня в г. Горно-Алтайске Республики Алтай, её выписали заочно по суду из квартиры в г. Вышнем Волочке Тверской области, мама обратилась письменно в межрайонную прокуратуру Вышнего Волочка Тверской области. Ответа не дождалась, хотя в прокуратуре утверждают, что ответ посылали. Весной 2010 года мама обратилась письменно в прокуратуру Тверской области. Ответили, что письмо переслали в прокуратуру г. Вышнего Волочка Тверской области для срочной проверки. Ответа из Вышневолоцкой прокуратуры не последовало. В мае 2010 года мы приехала в г. Вышний Волочёк Тверской области. 18 мая 2010 года мама получила на руки судебное решение, согласно которому мама была признана «утратившей право пользования жилым помещением», и дальше: «Настоящее решение является основанием для снятия Гавриловой Анны Михайловны с регистрационного учёта по адресу: Тверская область, город Вышний Волочёк, Казанский проспект, дом № 114, квартира № ». Обратилась в Вышневолоцкую прокуратуру, а там подтвердили законность решения и ещё мы узнали там, что квартира приватизирована на одно лицо, без мамы . 24 мая 2010 года мама обратилась в Вышневолоцкий городской суд с возражениями ответчика, в котором просила отменить данное решение. 27 мая 2010 года мама обратилась в Вышневолоцкий городской суд с исковым заявлением о признании недействительной приватизации квартиры по адресу: Тверская область, город Вышний Волочёк, Казанский проспект, дом № 114, квартира №. 18 июня 2010 года мама получила определение из Вышневолоцкого городского суда, в котором ей предложили: «… не позднее 18 июня 2010 года, устранить вышеуказанные недостатки, а именно: указать, в чём заключается нарушение либо угроза нарушения прав, свобод и законных интересов; какое правовое отношение истец имеет к спорной квартире; указать, когда произведена приватизация спорной квартиры, кто участвовал в приватизации». В июле 2010 года мамино исковое заявление об отмене приватизации квартиры вернули. 2 июля 2010 года мама получила судебную повестку на 21 июля 2010 года. Но т.к. в Москве стояла сильная жара и она очень плохо себя чувствовала (был вызов врача из поликлиники), она не могла выехать на судебное заседание. В юридической консультации маме посоветовали написать ходатайство с просьбой «приостановить производство по делу в связи с плохим самочувствием и дополнительно направить судебное распоряжение в Горно-Алтайский городской суд Республики Алтай для допроса в качестве свидетелей…» Данное ходатайство было направлено в Вышневолоцкий городской суд 20 июля 2010 года по факсу, а оригинал ходатайства был направлен по почте. Ответа не последовало. После обращения в Верховный суд РФ из ответа Тверского областного суда от 08.12.2010 года мы узнали, что: «.. 09 августа 2010 года судом вынесено определение об отказе в пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам». 18 декабря 2010 года мама обратилась в Генеральную прокуратуру РФ, оттуда пришло письмо с сообщением, что обращение направлено в Тверскую прокуратуру. Ответа до сих пор нет.
Может ли мама обратиться в Европейский суд на справедливое судебное разбирательство. Т.к. маму выпсали заочно, без её ведома, адвокат, предоставленный государством, защищать права мамы, не возражал, а искать не могли или не хотели
Уважаемая Наталья Владимировна!
Мы не в полной мере понимаем обстоятельства описанного Вами дела. В частности, нам неясна судьба поданного Вашей матерью искового заявления. Вы пишете, что июле 2010 года его вернули, однако одновременно говорите о получении 02 июля 2010 года повестки на 21 июля 2010 года. Если судебное разбирательство все же состоялось, Вы не указываете, какое решение было принято по делу, было ли оно обжаловано и каковы результаты этого обжалования. Также непонятно, какое именно решение Ваша мать просила пересмотреть по вновь открывшимся обстоятельствам и в чем заключались эти обстоятельства. Поэтому мы не можем ответить на Ваши вопросы о наличии признаков нарушений каких-либо прав.
С уважением,
Олег Анищик
Здравствуйте, Олег! Я очень признательна Вам, что Вы мне ответили. попробую изложить суть вопроса более обстоятельно.
В 1997 году я взяла маму, т.к. за ней некому было ухаживать.Её младшая дочь, которая проживала вместе со своей семьей в одной квартире с мамой, отказалась ухаживать за мамой. Мама несколько раз приезжала в свою квартиру, но ей давали понять, что помогать ей не будут. Весной 2010 года мама возвращается к себе и узнаёт, что она выписана из квартиры и квартира приватизирована на младшую дочь единолично. Решение суда она получила на руки 18 мая 2010 года.В решении суда было указано, что маму не могли нигде найти, а младшей дочери было тяжело платить за квартиру. Поэтому «руководствуясь ст.ст.194-198 ГПК РФ, суд» признал маму утратившей право пользования жилым помещением и это решение явилось основанием снятия с регистрационного учёта. Выписали в никуда. Мама пишет «возражения ответчика», где указывает на лживые седения истца. На этот документ пришла судебная повестка на 21 июля. Из-за плохого самочувствия, мама выезхать не смогла, но 20 июля она отправила в Вышневолоцкий суд по факсу, а потом оригинал по почте ходатайство о приостановлении производства. Никакого ответа больше не было. Параллельно, 27 мая 2010 года мама обратилась в Вышневолоцкий городской суд с исковым заявлением о признании недействительной приватизации квартиры по адресу: Тверская область, город Вышний Волочёк, Казанский проспект, дом № 114, квартира №. 18 июня 2010 года мама получила определение из Вышневолоцкого городского суда, в котором ей предложили: «… не позднее 18 июня 2010 года, устранить вышеуказанные недостатки, а именно: указать, в чём заключается нарушение либо угроза нарушения прав, свобод и законных интересов; какое правовое отношение истец имеет к спорной квартире; указать, когда произведена приватизация спорной квартиры, кто участвовал в приватизации». В июле 2010 года мамино исковое заявление об отмене приватизации квартиры вернули, в связи с неустранением недостатков. После обращения в Верховный суд РФ из ответа Тверского областного суда от 08.12.2010 года мы узнали, что: «.. 09 августа 2010 года судом вынесено определение об отказе в пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам» — т.е. что-то было, или судебное заседание или ещё что-то, но определение нам не было отправлено. Вновь открывшиеся обстоятельство, что судебное решение было вынесено 17 декабря 2008 года, а о его существовании мама узнала тольько в мае 2010 года.
Может ли мама обратиться в Европейский суд на справедливое судебное разбирательство. Т.к. маму выпсали заочно, без её ведома, адвокат, предоставленный государством, защищать права мамы, не возражал, а искать не могли или не хотели
Уважаемая Наталья Владимировна!
В соответствии с пунктом 1 статьи 237 ГПК РФ в случае принятия судом заочного решения ответчик вправе в течение 7 дней со дня получения его копии подать заявление об отмене такового.
В Вашем вопросе ничего не говорится о подаче заявления об отмене заочного решения суда.
Даже если предположить, что «возражениями ответчика» Вы называете заявление об отмене заочного решения суда (это объясняло бы назначение судебного заседания), Вы не указываете, было ли судом вынесено постановление об отказе в удовлетворении этого заявления.
Даже если указанное определение было вынесено, ничто в Вашем вопросе не свидетельствует о невозможности обжалования заочного решения суда в кассационном порядке. Пункт 2 статьи 237 ГПК РФ прямо предусматривает право на это даже в случае вынесения судом определения об отказе в удовлетворении заявления об отмене заочного решения суда.
Следовательно, заочное решение суда не было обжаловало Вашей матерью в кассационном порядке, т.е. она не прибегла к соответствующему внутригосударственному средству правовой защиты от нарушений, предположительно допущенных (не исправленных) судом, вынесшим заочное решение, что в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции о защите прав человека и основных свобод препятствует обращению с жалобой в Европейский Суд по правам человека.
Если вместо подачи кассационной жалобы (и (или) заявления об отмене заочного решения суда) Ваша мать обратилась с заявлением о пересмотре вступившего в законную силу судебного решения по вновь открывшимся обстоятельствам (в противном случае мы не можем объяснить наличие соответствующего отказа), то она выбрала ненадлежащее средство защиты. Европейский Суд по правам человека не признает обращение с заявлением о пересмотре вступившего в законную силу решения суда по вновь открывшимся обстоятельствам средством правовой защиты от нарушений, предположительно допущенных этим судом (см. Решение Европейского Суда по правам человека по вопросам приемлемости жалобы «Рудан против Хорватии» (Rudan v. Croatia, жалоба N 45943/99) от 13 сентября 2001 года).
Что касается искового заявления, поданного Вашей матерью, то оно было возвращено ей в связи с тем, что она не устранила недостатки. Следовательно, даже если допустить, что обращение с указанным исковым заявлением представляло собой средство правовой защиты от предположительно допущенных в отношении Вашей матери нарушений, она не прибегла к нему (читай об этом также здесь), что, как мы уже написали выше, препятствует обращению с жалобой в Европейский Суд по правам человека.
С уважением,
Олег Анищик
Олег! Огромное человеческое спасибо! Я надеюсь, что теперь всё решится. Большое спасибо. Дай, Бог, вам здоровья и процветания.
Здравствуйте, Олег. Европейский Суд по делу «Андандонский (Andandonskiy) против Российской Федерации» указал, что заявителя можно обоснованно считать отказавшимся от права на допрос свидетеля обвинения во время рассматриваемого судебного процесса. Приводить текст полностью не буду, так как Вы можете посмотреть его сами. Однако возникает вопрос, как это согласуется с принципом презумпции невиновности, в соответствии с которым бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения, а также разумности сроков осуществления уголовного судопроизводства. Так, например, в моем случае в отношении Д. было вынесено два приговора о признании его виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ. В обоих случаях в большей степени приговор был основан на показаниях свидетеля, не явившегося в судебное заседание. И в первом и во втором случае в кассационных жалобах мы заявляли о том, что показания свидетеля были оглашены с нарушением п. d ч. 3 ст. 6 Конвенции. Первый приговор судебная коллегия отменила, указав, что показания свидетеля оглашены в нарушение ст. 6 Конвенции, согласно которой подсудимый имел право на конфронтацию со свидетелем обвинения, уличавшим его («это право Д. было нарушено, так как очная ставка при производстве предварительного следствия между названными лицами не проводилась, и в судебном заседании К. (свидетель) не допрашивался» – по тексту определения). Во втором случае при тех же обстоятельствах судебная коллегия признала оглашение показаний свидетеля не противоречащим закону. Следует отметить, что первое судебное разбирательство продолжалось 2,5 месяца, а второе – 8 месяцев. Судом принимались меры к установлению места нахождения свидетеля, но безрезультатно. Притом, что обвиняемый находился под стражей уже 17 месяцев и, учитывая вышеуказанные принципы уголовного судопроизводства, настаивать на вызове не явившегося свидетеля стороны обвинения было бы несправедливо по отношению к обвиняемому. В связи с этим вопрос, может ли в данном случае Европейский суд расценить действия стороны защиты как отказ от права на допрос свидетеля обвинения и признать оглашение его показаний не противоречащим Конвенции?
Уважаемый Николай!
Европейский Суд по правам человека признает, что лицо может добровольно отказаться от многих прав, гарантированных ему Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней. В частности, лицо может отказаться от права допрашивать показывающих против него свидетелей, которое гарантировано ему подпунктом D пункта 3 статьи 6 Конвенции.
С учетом положений части 1 статьи 281 УПК РФ, в соответствии с которыми показания неявившегося свидетеля, ранее данные им при производстве предварительного расследования, могут быть оглашены в судебном заседании только с согласия сторон, в том числе стороны защиты (если речь не идет о случаях, описанных в части 2 этой же статьи), принимая во внимание возможность отказа лица от принадлежащего ему права допрашивать показывающих против него свидетелей и фактическое согласие стороны защиты на оглашение показаний неявившегося свидетеля, которые, будучи оглашенными, со всей очевидностью могут быть использованы в качестве обвинительных доказательств без вызова и допроса данного свидетеля в суде, о чем свидетельствуют положения УПК РФ и соответствующая судебная практика, Европейский Суд по правам человека, безусловно, может прийти к выводу, что, дав указанное согласие на оглашение показаний свидетеля, лицо отказалось от своего права на его допрос. Соответствующий вывод подтверждается не только названным Вами Постановлением, но и другими Постановлениями Европейского Суда по правам человека, например, по делам «Вожигов против России» (Voshigov v. Russia, жалоба N 5953/02) от 26 апреля 2007 года (пункт 57) и «Хаметшин против России» (Khametshin v. Russia, жалоба N 18487/03) от 04 марта 2010 года (пункты 34-43),
Европейский Суд по правам человека может прийти к иному выводу, когда речь идет об оглашении в судебном заседании показаний свидетеля (потерпевшего) без предоставления стороне защиты возможности высказаться о том, возражает ли она против этого (см. Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Владимир Романов против России» (Vladimir Romanov v. Russia, жалоба N 41461/02) от 24 июля 2008 года (пункты 97-106)).
Мы не усматриваем каких-либо противоречий между выводом о возможности лица отказаться от права допрашиваться показывающих против него свидетелей и презумпцией невиновности, в т.ч. правилом о распределении бремени доказывания.
Мы также не видим противоречий между правом лица на допрос показывающих против него свидетелей и правом на судебное разбирательство в разумный срок. Никакой срок разбирательства сам по себе, каким бы длительным он не был, не может являться неразумным. При оценке срока судебного разбирательства на предмет его разумности Европейский Суд по правам человека смотрит на то, были ли в ходе данного разбирательства допущены необоснованные задержки, которые могут быть поставлены в вину государства. Признание необоснованной задержкой времени, которое потребовалось для реализации ключевых прав лица, которому предъявлено уголовное обвинение, невозможно.
Ваши рассуждения о том, что «обвиняемый находился под стражей уже 17 месяцев и, учитывая вышеуказанные принципы уголовного судопроизводства, настаивать на вызове не явившегося свидетеля стороны обвинения было бы несправедливо по отношению к обвиняемому», нам непонятны, если принять во внимание тяжесть предъявленного лицу обвинения и высокую вероятность избрания в отношении него в случае признания виновным наказания в виде лишения свободы на длительный срок.
В любом случае мы не можем ответить на Ваш вопрос как таковой. Судебное разбирательство оценивается на предмет его справедливости только и исключительно в целом. Мы не располагаем документами, которые могли бы позволить оценить данное конкретное судебное разбирательство на предмет его справедливости.
С уважением,
Олег Анищик
Уважаемый Олег! Спасибо за ответ, но хотелось бы кое-что уточнить в вопросе.
Речь как раз идет об оглашении показаний не явившегося свидетеля вопреки возражениям стороны защиты, а во втором случае (при повторном рассмотрении) не только стороны защиты, но и стороны обвинения. При повторном разбирательстве, после неоднократных отложений с целью обеспечения явки свидетеля, суд счел возможным огласить его показания, сославшись на ст. 281 УПК РФ, но при этом не указал, какой частью данной статьи он руководствовался (в протоколе зафиксировано). Поскольку дело неоднократно откладывалось только по одной причине — обеспечение явки свидетеля и судебное следствие не велось, сторона защиты поставила вопрос перед председателем суда об ограничении времени судебного разбирательства в виду нарушения требования закона о разумности сроков осуществления уголовного судопроизводства. Председатель суда ограничил время судебного разбирательства последним днем окончания срока содержания под стражей подсудимого. И в последнем судебном заседании судья вынес на обсуждение сторон вопрос об оглашении показаний не явившегося свидетеля. Стороны возражали против оглашения, но не возражали закончить судебное следствие. Прокурором было подано представление на предмет незаконного оглашения показаний свидетеля, но потом отозвано. Вот при таких обстоятельствах может ли Европейский Суд действия стороны защиты расценить как отказ от права на допрос свидетеля обвинения и признать оглашение его показаний не противоречащим Конвенции?
Уважаемый Николай!
Мы уже написали, что не можем ответить на Ваш вопрос как таковой. Судебное разбирательство оценивается на предмет его справедливости только и исключительно в целом. Мы не располагаем документами, которые могли бы позволить оценить данное конкретное судебное разбирательство на предмет его справедливости. Вы предоставляете нам только ту информацию, которую считаете нужной (имеющей значение), и в том виде, в котором полагаете необходимым. Мы не можем строить обоснованные предположения о том, каким образом Европейский Суд по правам человека может оценить ту или иную ситуацию, о которой не имеем возможности судить по первичным материалам дела, т.е. по всей совокупности доказательств, с помощью которых обстоятельства этой ситуации могут быть установлены.
Мы также уже порекомендовали Вам ознакомиться с Постановлением Европейского Суда по правам человека по делу «Владимир Романов против России» (Vladimir Romanov v. Russia, жалоба N 41461/02) от 24 июля 2008 года, которое может оказаться Вам полезным.
С уважением,
Олег Анищик
Уважаемый Олег!
У нас такая ситуация. В первом судебном заседании постановлением суда уголовное дело в отношении А. выделено в отдельное производство и приостановлено в связи с его розыском, несмотря на ходатайство адвоката А. о рассмотрении дела без участия А.
Кроме того, ходатайство поддержали большинство участников процесса.
Возможность такого судебного разбирательства (заочного) предусмотрена действующим УПК РФ. В постановлении о выделении дела в отдельное производство и приостановлении производства по делу в отношении А. суд сослался на необходимость рассмотрения дела в отношении других подсудимых в разумные сроки. Однако суд в своем решении не только не дал оценку наличию ходатайства адвоката и согласие с ним остальных подсудимых, но просто умолчал о данных фактах. Постановление обжаловано в кассацию, оставлено без изменений.
В итоге дело рассмотрено в отношении других подсудимых без участия А. и его адвоката и вынесен приговор. Но в этом приговоре констатируется тот факт, что А. является виновным в умышленном совершении преступления группой лиц по предварительному сговору.
А. и его адвокат не могут обжаловать приговор, т.к. УПК РФ не допускает обжалование приговора не стороной по делу. При этом УПК РФ также устанавливает преюдицию приговора, вступившего в силу.
Получается, что до рассмотрения дела в отношении А. его вина в совершении преступления уже установлена в другом судебном заседании, проведенном без участия его самого и его защитника.
Скажите пожалуйста, имеет ли в данном случае место нарушение Конвенции (ст.6 )?
С уважением, Ирина
Уважаемая Ирина!
Гарантии статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в своей «уголовной» части применяются только к судебным разбирательствам, в рамках которых принимается окончательное решение по существу предъявленного лицу уголовного обвинения. При этом разбирательство оценивается на предмет его справедливости в смысле статьи 6 Конвенции только и исключительно в целом. Поэтому, несмотря на то, что в принципе гарантии статьи 6 Конвенции начинают действовать с момента предъявления лицу уголовного обвинения, говорить о нарушении этой статьи до (вне) принятия окончательного решения по существу этого обвинения невозможно.
По Вашему вопросу не представляется возможным судить о том, что фактически означает выражение «в… приговоре констатируется тот факт, что А. является виновным в умышленном совершении преступления группой лиц по предварительному сговору». Принимая во внимание, что, согласно Вашим же утверждениям, «уголовное дело в отношении А. выделено в отдельное производство и приостановлено в связи с его розыском», речь не идет о том, что судом было рассмотрено по существу предъявленное именно А. уголовное обвинение, а резолютивная часть приговора содержит вывод о его виновности. Обычно в подобных случаях суды вообще не указывают фамилию и иные данные о лице, дело в отношении которого выделено в отдельное производство, даже в описательно-мотивировочной части приговора, упоминая лишь некое лицо, в соучастии с которым преступление было совершено подсудимым или подсудимыми (если фамилия один-два раза и упоминается в приговоре, то обычно лишь по недосмотру). Что касается преюдиции, то статья 90 УПК РФ прямо предусматривает соответствующее исключение их общего правила о том, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором суда, признаются судом без дополнительной проверки: «[п]ри этом так[ой] приговор не [может] предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле».
Таким образом, ничто в Вашем вопросе не свидетельствует о том, что имевшее место судебное разбирательство было определяющим с точки зрения предъявленного А. уголовного обвинения (даже если в принципе оно действительно было ему предъявлено), без чего невозможно говорить о нарушении его прав, гарантированных статьей 6 Конвенции.
Если в ходе дальнейшего возможного судебного разбирательства по предъявленному А. уголовному обвинению приговор, о котором Вы пишете, действительно будет так или иначе де-факто использован в качестве преюдициального судебного решения, необходимо будет анализировать все этой разбирательство в целом на предмет того, привело ли указанное обстоятельство к нарушению права А. на справедливое судебное разбирательство.
С уважением,
Олег Анищик
Здравствуйте, Олег!
Большое спасибо за компетентный ответ.
В своем вопросе я неправильно сделала акцент на приговор. Я считаю такой приговор (в нем констатируется не только вина А., но и факт совершения им конкретных действий) следствием и подтверждением нарушения прав А., допущенного в самом начале судебного заседания — при вынесении постановления о выделении в отношении него дела в отдельное производство, несмотря на заявление его защиты о желании и необходимости рассмотрения дела без его личного участия, но с участием его адвоката.
УПК РФ предусмотрено рассмотрение дела в отсутствие подсудимого при наличии соответствующего ходатайства какой-либо стороны по делу, т.е. это право подсудимого (в данном случае А. и других подсудимых, поддержавших ходатайство), предусмотренное российския законом, и оно нарушено.
Прочитав Ваш ответ, я сделала вывод, что в смысле ст.6 Конвенции в данном случае можно говорить о нарушении прав подсудимых, поддержавших такое ходатайство и в отношении которых вынесен приговор, но не о нарушении прав А. до тех пор, пока в отношении него дело не рассмотрено. Я правильно поняла?
Извините, что отняла у Вас время.
Заранее спасибо за ответ.
С уважением, Ирина.
Уважаемая Ирина!
Вы правильно поняли, что о нарушении права А. на справедливое судебное разбирательство по предъявленному ему уголовному обвинению в смысле статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод говорить не представляется возможным, пока не принято окончательного решения по предъявленному ему уголовному обвинению.
Что касается прав подсудимых, в отношении которых имеется возможность говорить о принятии окончательных решений по предъявленным им уголовным обвинениям, то мы не видим причин для вывода о том, что сам по себе отказ в удовлетворении ходатайства о проведении судебного разбирательства по предъявленному А. уголовному обвинению в его отсутствие является нарушением прав других подсудимых на справедливое судебное разбирательство по предъявленным им уголовным обвинениям в смысле статьи 6 Конвенции, поскольку она не предусматривает ни как такового их права на удовлетворение подобного ходатайства, ни права на соблюдение национального процессуального закона (даже если предположить, что он был нарушен указанным отказом), за исключением норм, касающихся «создания суда», т.е. назначения судей, формирования состава суда, отдельных аспектов подсудности и т.п., о нарушении которых речи не идет.
С уважением,
Олег Анищик
Уважаемый, Олег, добрый день.
У нас следующая ситуация:
У индивидуального предпринимателя Р. ИФНС провела выездную налоговую проверку, выявила неуплату налога, доначислила налог, пени и штрафы (сумма не маленькая).
Дело в том, что это Р. в проверяемый период предпринимательской деятельностью не занимался, выдал доверенность на 3-е лицо на открытие банковских счетов и распоряжение ден. ср-ми. Об осуществлении предпринимательской деятельности от его имени, Р. узнал только после получения Решения ИФНС и обратился в правоохранительные органы. Следствием были проведены определенные мероприятия и в возбуждении уг. дела отказано как в отношении Р., так и в отношении другого лица. В тоже время в Постановлении об отказе в возбужден. уг. дела было указано, что в рамках следств. мероприятий установлено, что Р. предпринимательской деятельности в проверяемом периоде не вел (ввиду чего его к уголовной ответственности и не привлекли), лицо, которое от лица Р. вело предпринимательскую деятельность в рамках следствия установлено не было.
Паралельно с уголовным делом, было возбуждено дело в арбитражном суде по признанию Решения ИФНС недействительным. В первой инстанции решение было принято в пользу Р. Решение ИФНС признано недействительным полностью.
Апелляционная инстанция приняла судебный акт, которым отменила решение суда первой инстанции и в удовлетворении требований Р. отказала, признав недоказанным доводы Р. по неведению предпринимательской деятельности в проверяемом периоде и не придала должного внимания доказательствам, добытым в рамках уголовного дела (почерковедческая экспертиза, допросы свидетелей и т.п.). Кассационная и надзорная инстанции оставили судебной акт апелляционной инстанции в силе.
Исходя из изложенного, у нас к Вам следующие вопросы:
1) Можно ли в данном случае обращаться в ЕСПЧ (сумма налогов очень значительная)?
2) На какие нормы Конвенции и Протоколов следует ссылаться, чтобы жалобу приняли к производству?
3) Встречались ли Вам аналогичные дела, рассмотренные в ЕСПЧ? Если да, просим Вас написать реквизиты дел.
4) В указанном случае 6-ти месячный срок начинает течь с момента принятия судебного акта ВАС РФ?
Заранее спасибо!
Здравствуйте!
Мы не можем оценить судебное разбирательство, ориентируясь на фразу: «Апелляционная инстанция… не придала должного внимания доказательствам, добытым в рамках уголовного дела (почерковедческая экспертиза, допросы свидетелей и т.п.)», даже если бы понимали, что конкретно означает в данном случае выражение «не придать должного внимания». Иной информации, которая свидетельствовала бы о признаках нарушений арбитражными судами каких бы то ни было прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, жалобы на которые рассматривает Европейский Суд по правам человека, в Вашем вопросе не содержится. Сам по себе отказ арбитражных судов в удовлетворении требований лица не свидетельствует о нарушении ими прав, принадлежащих этому лицу. Поэтому, исходя из Вашего вопроса, мы не усматриваем признаков нарушения каких-либо прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, и, соответственно, оснований для обращения с жалобой в Европейский Суд по правам человека.
По изложенным выше причинам мы не можем ответить на Ваши второй и третий вопросы.
Шестимесячный срок на обращение в Европейский Суд по правам человека с жалобой на нарушения прав, гарантированных Конвенцией и (или) Протоколами к ней, предположительно допущенные в ходе разбирательства в арбитражных судах, исчисляется с даты принятия ВАС РФ решения, которыми они не признаны и (или) не исправлены, поскольку обращение в него признается Европейским Судом по правам человека внутренним средством правовой защиты от указанных нарушений в смысле пункта 1 статьи 35 Конвенции. С соответствующим обоснованием можно ознакомиться в разделе «Необходимость исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты перед обращением в Европейский Суд».
С уважением,
Олег Анищик
Олег, спасибо за оперативный ответ.
Ниже изложена выдержка из Постановления суда апелляционной инстанции:
«Суд первой инстанции, признавая недействительным решение
налогового органа, указал, что обстоятельства, положенные в основу принятого
инспекцией решения носят предположительный характер, а также противоречат
доказательствам, полученным в рамках предварительного следствия по делу, в ходе которого не установлено фактов, свидетельствующих об осуществлении
предпринимательской деятельности самим Р. Поскольку личность
лица, осуществлявшего предпринимательскую деятельность от имени
заявителя, следствию не удалось, а осуществление деятельности самим Р. или К. от имени Р. не доказано, налоговые последствия не могут быть возложены на предпринимателя.
Апелляционный суд, заслушав пояснения представителей сторон,
исследовав материалы дела, проанализировав доводы апелляционной жалобы,
считает решение суда подлежащим отмене по следующим основаниям.
При рассмотрении дела предприниматель указал, что он
предпринимательскую деятельность не осуществлял, не получал доход, ссылался на материалы уголовного дела, возбужденного по его заявлению.
Материалами дела подтверждено, что предприниматель обратился
с заявлением в КУСП УВД о проведении расследования факта осуществления деятельности от его имени К. Возбуждено уголовное дело. Р. в заявлении следователю просил рассмотреть и дать правовую оценку деятельности К. при
использовании его документов в ее предпринимательской деятельности.
В ходе допросов, проведенных в рамках уголовного дела, Р. пояснил, что документы о регистрации его в качестве индивидуального предпринимателя весной передал К. и выдал на ее имя доверенность на осуществление деятельности, однако деятельность не осуществлял, а только подписывал бухгалтерские документы и налоговую отчетность, которые ему
представляла К. Так же Р. показал, что документы для налоговой проверки ему предоставила К.
Свидетели, опрошенные в рамках уголовного дела, пояснили, что чековая
книжка и печать предпринимателя Р. находилась у К.,
однако факт осуществления деятельности от имени предпринимателя К. не подтвердили. Согласно заключению судебной почерковедческой экспертизы определить, кем именно выполнены подписи в налоговых декларациях предпринимателя Р. не представляется возможным.
В связи с указанными обстоятельствами следственными органами сделан
вывод о том, что в ходе предварительного следствия факт осуществления
деятельности К. от имени Р. не нашла своего
подтверждения. Уголовное преследование в отношении К. прекращено.
В постановлении о прекращении уголовного преследования в части от следственными органами так же сделан вывод о том, что в ходе
предварительного следствия не установлено фактов, свидетельствующих об
осуществлении деятельности самим Р. В связи с указанными
обстоятельствами установлено, что в действиях Р. отсутствуют
признаки состава преступления, предусмотренного ст. 198 УК РФ, так как не
установлен в ходе следствия факт внесения в налоговые декларации заведомо
ложных сведений, поскольку по заключению экспертизы установить исполнителя
подписи не представляется возможным. В отношении Р. уголовное
преследование прекращено.
Апелляционный суд, считает, что ни постановление следственных органов о
прекращении уголовного преследования в отношении предпринимателя, ни материалы уголовного дела, исследованные судом первой инстанции, не опровергают выводы налогового органа, изложенные в материалах выездной налоговой проверки.
Согласно статье 57 Конституции Российской Федерации каждый обязан
уплачивать законно установленные налоги и сборы.
Пунктом 1 статьи 8 НК РФ под налогом понимается обязательный,
индивидуально безвозмездный платеж, взимаемый с организаций и физических лиц в форме отчуждения принадлежащих им на праве собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления денежных средств в целях финансового обеспечения деятельности государства и (или) муниципальных образований.
Следовательно, налоговые платежи являются личностной обязанностью
каждого налогоплательщика и должны уплачиваться из собственных средств.
Согласно статье 23 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК
РФ) гражданин вправе заниматься предпринимательской деятельностью без
образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя.
В ходе рассмотрения дела установлено и материалами дела подтверждено, что
предприниматель передал свою печать К., а также
нотариально оформил доверенность в порядке статьи 185 Гражданского
кодекса Российской Федерации на право открытия расчетных счетов в кредитных
учреждениях и их распоряжением. Материалами уголовного дела также
установлено, что К. на основании нотариальной доверенности
распоряжалась расчетным счетом предпринимателя Р.. Доказательства того факта, что распоряжение денежными средствами К. осуществлялось без
соответствующего согласования с Р., ни в ходе расследования
уголовного дела, ни при рассмотрении дела в арбитражном суде не получены.
Поскольку К. осуществляла распоряжение денежными средствами, полученными от предпринимательской деятельности на основании доверенности и в соответствии со статьей 182 ГК РФ выступала в качестве представителя предпринимателя, все осуществляемые ей операции следует
рассматривать как осуществленные от имени предпринимателя.
Согласно пункту 1 статьи 185 ГК РФ, доверенностью признается письменное
уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами. Случаи прекращения доверенности исчерпывающим образом определены в статье 188 ГК РФ.
Представленная в материалы дела справка эксперта, с
отраженными выводами о том, что подписи в товарных накладных № __ выполнены не Р. не может быть принята в качестве
доказательства.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации,
изложенной в Определении от 04.02.1999 N 18-О, результаты оперативно-розыскных
мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех
фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований Федерального
закона «Об оперативно-розыскной деятельности», могут стать доказательствами
после закрепления их надлежащим процессуальным путем, то есть так, как это
предписывается статьями 49 (часть 1) и 50 (часть 2) Конституции Российской
Федерации.
Экспертиза подписи в товарных накладных в рамках уголовного
дела не проводилась.
В рамках расследования уголовного дела проведена экспертиза подписей на
налоговых декларациях и реестрах документов, предоставляемых в
налоговый орган предпринимателем. Эксперт, предупрежденный об уголовной
ответственности по ст. 307 УК РФ, в заключении указал, что ответить на поставленный вопрос о том, Р. или
другим лицом выполнены подписи в документах, не представилось возможным.
Опрошенные в рамках расследования уголовного дела свидетели как не
подтвердили факта осуществления предприниматель ской деятельности именно
Р., так и не опровергли данного факта.
П., , пояснила, что по контактному телефону, указанному в документах, составленных от имени Р., по вопросам поставки общалась как с женщиной, так и с мужчиной. Личного участия в приемке товара не осуществляла, в связи с чем не может пояснить кто именно осуществлял доставку товара;
Реш., пояснила, что несмотря на то обстоятельство, что лично осуществляла приемку товара от Р., в связи с истечением времени не может сказать с кем именно работала;
Д., пояснил, что не может сказать сам ли Р.. осуществлял перевозки грузов по городу, или этим занимался кто-то другой. Самого Р. знает, но в связи со скоротечным знакомством и истечением длительного времени узнать не сможет;
М., пояснил, что сам лично с контрагентами по вопросам поставки товара не общался, поскольку это не входит в его обязанности. Иногда участвовал в приемке товара. В связи с истечением времени не может вспомнить кто именно привозил товар от предпринимателя Р.
Иные доказательства, свидетельствующие о неосуществлении Р. предпринимательской деятельности, как в рамках уголовного дела,
так и при рассмотрении дела в арбитражном суде, не представлены.
При таких обстоятельствах, отсутствуют основания для вывода о том, что
предприниматель Р. в предпринимательскую деятельность не
осуществлял.
Доводы предпринимателя о том, что он никакую финансово-хозяйственную
деятельность не осуществлял, указанную деятельность осуществляли третьи лица и иные лица, в том числе используя его расчетный счет, со ссылками на постановление следственных органов судебной коллегией не принимаются, поскольку приговор суда, устанавливающий указанные обстоятельства суду не представлен.
Предпринимательской деятельностью в силу статьи 2 ГК РФ признается
самостоятельная, осуществляемая на свой страх и u1088 риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.
Неблагоприятные последствия недостаточной осмотрительности в
хозяйственной деятельности являются предпринимательским риском и ложатся на лицо, заключившее такие сделки, и не могут быть перенесены на других лиц, в том числе на федеральный и иные бюджеты.
Таким образом, апелляционным судом признается доказанным факт
осуществления предпринимательской деятельности предпринимателем Р.
Решение суда первой инстанции, основанное на факте неосуществления
предпринимателем предпринимательской деятельности, подлежит
отмене».
В тоже время, Олег, обращаю Ваше внимание, что ни в рамках налоговой проверки ни в рамках судебного разбирательства на всех его стадиях, налоговым органом вообще никаких доказательств осуществления предпринимательской деятельности Р. самостоятельно, кроме как сданных налоговых деклараций, подписанных на Р. (установлено в рамках почерковедческой экспертизы), изготовленных К.
Если при прочтении изложенного выше, Вы можете ответить на поставленные ранее вопросы по поводу возможности обращения в ЕСПЧ, будем очень признательны.
Спасибо.
Роман.
Здравствуйте!
Мы не усматриваем в приведенной Вами цитате признаков каких бы то ни было нарушений прав Р., гарантированных ему Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней, и, соответственно, оснований для обращения с жалобой в Европейский Суд по правам человека.
Судом тщательно проанализированы доказательства по делу, в том числе заключение эксперта и показания свидетелей, в результате чего он пришел к соответствующим обоснованным выводам, отметив разницу между уголовной, предполагающей ответственность только за свои непосредственные действия (бездействие), и неуголовной ответственностью, в том числе в подходе к вопросам вины.
С уважением,
Олег Анищик
Уважаемый Олег,
примет ли ЕСПЧ на рассмотрение жалобу в том случае, если при постановлении своих решений суды 1-й и 2-й инстанции основываются на утративших силу законодательных актах, в то время, как вместо утративших силу на момент вынесения решения уже действуют новые? Речь идет о трудовом споре. Подпадает ли это под положение Конвенции о праве на справедливое судебное разбирательство?
С уважением,
Юлия Юровская
Здравствуйте!
Европейский Суд по правам человека рассматривает только жалобы на предполагаемые нарушения государством прав, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и Протоколами к ней. Судить по Вашему вопросу о наличии признаков нарушений прав, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, не представляется возможным. В частности, мы не можем оценивать справедливость судебного разбирательства, не зная всех аргументов всех его участников и полных мотивировок судебных решений. В целом ряде случаев к отношениям, являющимся предметом судебного разбирательства, должны применяться законы, уже не действующие на момент самого разбирательства.
В принципе же статья 6 Конвенции не гарантирует соблюдения национальных законов, не считая норм, касающихся создания суда (назначения судей, формирования состава суда, некоторых аспектов подсудности). Однако Конвенция в целом гарантирует защиту от произвольного, то есть непредсказуемого, применения законов, равно как от чрезмерного формализма при их применении, а статья 6 Конвенции гарантирует, в частности, ответы суда на критические аргументы лица, спор о гражданских правах и обязанностях которого разрешается им. Если применение того или иного закона к отношениям сторон было непредсказуемым или представляло собой чрезмерный формализм либо если на недопустимость его применения в своих обоснованных аргументах, имеющих критическое значение для дела, указывало лицо, спор о гражданских правах и обязанностях которого разрешался судом, однако соответствующий аргумент остался полностью без ответа, то в ряде случаев это может свидетельствовать о нарушении прав, гарантированных Конвенцией, в том числе статьей 6.
Также следует отметить, что о применимости статьи 6 Конвенции можно вести речь лишь в случае, если разбирательство касалось спора о цивильных, гражданских правах и обязанностях лица, окончательно разрешенного в результате этого разбирательства. Далеко не все трудовые споры охватываются гарантиями справедливого судебного разбирательства в смысле статьи 6 Конвенции.
С уважением,
Олег Анищик